Упал крестоносец средь копий и дыма,
Упал, не увидев Иерусалима.
Г. В. Иванов
Седьмой Крестовый поход. Флот Людовика IX направляется в Египет. (Французская Национальная библиотека)
Исходя из сохранившихся документов, мы можем утверждать, что по крайней мере к 835 году арабские правители Северной Африки уже имели огнеметные корабли. Как получилось, что часть тщательно охраняемого секрета системы греческого огня попала к арабам? Чтобы получить ответ на этот вопрос, вспомним историю арабского завоевания Сицилии. Главное действующее лицо той истории - Евфимий, которого в последнее время стали почему-то называть Эвфемием. В популярных статьях величают его византийским адмиралом, хотя слово «адмирал» появилось в европейских языках значительно позже. Евфимий действительно командовал византийским флотом на Сицилии, но должность его была тумарх. Человек властолюбивый и жесткий, Евфимий был сильно уязвлен, когда над ним был поставлен протоспафарий Фотин (по другим данным – Константин), проваливший только что оборону Крита от арабов. «Однако поскольку он всегда находился в чести у царя, то вместо Крита получил в управление стратигиду Сицилию», как пишет по этому поводу Продолжатель Феофана. К служебным неурядицам Евфимия добавились и нестандартные обстоятельства личной жизни: накануне флотоводец силой взял себе в жены монахиню из местного монастыря. Такое поведение не было уникальным в Византийской империи: ведь и сам император Михаил II был женат на бывшей монахине. Но известно ведь, «что позволено Юпитеру – не позволено быку». Император приказал своему наместнику разорвать брак флотоводца и отрезать ему нос. Евфимий, естественно, не обрадовался подобной перспективе и поднял мятеж. Вот что обо всем этом пишет Продолжатель Феофана:
27. В это время некий Евфимий, турмарх Сицилии, воспылал любовью к одной деве из монастыря, уже давно принявшей монашескую схиму, и, ни перед чем не останавливаясь ради утоления страсти, как бы взял ее в жены. Ему не надо было далеко ходить за ободряющим примером (как уже говорилось, сам Михаил осмелился на нечто подобное), поэтому он похитил деву из монастыря и насильно привел к себе. Ее братья, однако, явились к Михаилу и рассказали о случившемся, а тот велел стратигу, если обвинение подтвердится, отрубить преступному Евфимию нос по всей строгости закона. Евфимий, узнав и о требованиях закона, и о царской угрозе, нашел себе сообщников среди подчиненных и товарищей-турмархов, прогнал явившегося к нему пожатому случаю стратига и бежал к амерамнуну Африки, которому обещал подчинить всю Сицилию и платить большую дань, если только провозгласит он его царем и предоставит помощь. И вот амерамнун провозглашает его ромейским царем, дает большое войско, а взамен получает от него во владение Сицилию, но не только ее, а и другие земли, тоже обреченные на эту погибель. Об этом подробно и ясно сообщается в сочинении Феогноста, того самого, что писал и об орфографии. Книга эта попала к нам в руки, и каждый желающий может там подробно обо всем прочесть. Впрочем, вскоре Евфимий получил возмездие за свое восстание и беззаконие - ему отрубили голову. Дело было так. Облеченный в царские одежды, он отправился к Сиракузам и, оставив свою охрану и свиту на расстоянии выстрела из лука, приблизился к городу и обратился к его жителям как настоящий царь и властитель. Когда он подходил, его узнали два брата, которые, сразу поняв друг друга, мирно приблизились к нему и воздали подобающие царю почести. Евфимий с радостью принял от них провозглашение, выслушал других и подозвал их поближе, чтобы поцеловать в знак милости. Он нагнул голову, прижал уста к устам одного из них, но был схвачен за волосы вторым братом, а первый отрубил ему голову. Такой конец ожидал Евфимия.
Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей. М. Наука. 1992(пер. Я. Н. Любарского)
Именно в результате предательства Евфимия арабы Северной Африки получили (возможно, в качестве платы за помощь арабской армии в осаде Сиракуз в 827 г.) образцы секретного оружия византийцев – носители греческого огня.
Византийцы атакуют корабли арабов на своих огненосных кораблях.
По меньшей мере два огненосных судна сопровождали флот Абдаллы ибн аль-Аглаба, когда тот направился в Палермо, чтобы занять пост первого арабского правителя Сицилии. Впрочем, обладание это было, по всей видимости, недолгим. Согласно свидетельству ибн Идхари, византийский флот отбил один из захваченных огненосных кораблей, судьба другого неизвестна. Известно лишь, что арабы потеряли всю захваченную ранее зажигательную смесь и средства ее доставки. В европейских источниках эта история отражения не нашла.
Дальнейшее развитие событий показывает, что, хотя овладение одним из компонентов этой системы оружия и не означало овладение секретом греческого огня полностью, но именно с этого времени у арабов появляются огненосные корабли – харраки. По крайней мере, они стали использоваться свергнувшими династию Аглабидов Фатимидами в защите торговых путей в бассейне Индийского океана. Флот фатимидского визиря ал-Афдала во время похода против торговых конкурентов из Мекки (1118г.) включал пять харрак. Несмотря на поражение фатимидского флота при Фустате в 1169 г., огненосные корабли пережили крушение династии и успешно служили в составе флота Айюбидов, а затем и мамлюков.
Прежде чем перейти от арабской харраки к европейской каракке, скажем несколько слов еще об одном арабском огненосном судне. Его название – бариджа – в словаре Ибн-Сиды (1007–1066) упоминается с отсылом к известному арабскому лексикографу Халилю ибн Ахмаду аль-Фарахиди (около 718 — около 791).
Бариджа (b